Неточные совпадения
А ты езди каждый день, как окаянный, с утра к
невесте, да все в палевых перчатках, чтоб у тебя
платье с иголочки было, чтоб ты не глядел скучно, чтоб не ел, не пил как следует, обстоятельно, а так, ветром бы жил да букетами!
Марья Егоровна разрядилась в шелковое
платье, в кружевную мантилью, надела желтые перчатки, взяла веер — и так кокетливо и хорошо оделась, что сама смотрела
невестой.
— Разве я девочка? — обидчиво заметила Марфенька. — Мне четырнадцать аршин на
платье идет… Сами говорите, что я
невеста!
— Вот эта дама с розой в волосах, — объясняла Заплатина, — переменяет каждый сезон по любовнику, а вот та, в сером
платье… Здравствуйте, Пелагея Семеновна!.. Обратите, пожалуйста, внимание на эту девушку: очень богатая
невеста и какая красавица, а отец был мясником. И держит себя как хорошо, никак не подумаешь, что из крестьяночек. Да… Отец в лаптях ходил!..
— Ведь невесте-то подвенечное
платье сшить нужно, — сказала ему мать.
Надо жене и дочерям хоть по одному новенькому
платью сшить, а двум
невестам, пожалуй, и по два.
— «А что за
невестой дают?» — «Пять
платьев да два монто, одно летнее, другое зимнее; из белья тоже все как следует; самовар-с; нас с женой на свой кошт год содержать будут, ну и мне тоже пару фрашную, да пару сертушную».
У дочери-невесты
платья подошли, а поблизости, у соседа-священника, скоро свадьбу играть будут; ежели не ехать — люди осудят, а ежели ехать — надо и самому приформиться, и семью обшить.
Что Филаткину
невесту будет играть Сироткин, — и вот сами увидите, каков он в женском-то
платье! — говорил он, прищуриваясь и прищелкивая языком.
Даша была необыкновенно занята и оживлена; она хлопотала обо всем, начиная с башмака
невест и до каждого бантика в их головных уборах. Наряды были подарены
невестам Анной Михайловной и частью Дорой, из ее собственного заработка. Она также сделала на свой счет два самых скромных, совершенно одинаковых белых
платья для себя, и для своего друга—Анны Анисимовны. Дорушка и Анна Анисимовна, обе были одеты одинаково, как две родные сестры.
Но странно: не имела образа и мать, не имела живого образа и Линочка — всю знает, всю чувствует, всю держит в сердце, а увидеть ничего не может… зачем большое менять на маленькое, что имеют все? Так в тихом шелесте
платьев, почему-то черных и шелестящих, жили призрачной и бессмертной жизнью три женщины, касались еле слышно, проходили мимо в озарении света и душистого тепла, любили, прощали, жалели — три женщины: мать — сестра —
невеста.
С этого дня три в черном шелестом своих
платьев будили тишину темных комнат, тихо ходили, еле слышно касаясь друг друга, говорили ласковыми словами. Мелькнет узкая рука, в озарении любви и душистого тепла колыхнется что-то нежное: шепот ли, слившийся с шелестом
платья, или заглушенная слеза: мать — сестра —
невеста.
В семье Гудала плач и стоны,
Толпится на дворе народ:
Чей конь примчался запаленный
И пал на камни у ворот?
Кто этот всадник бездыханный?
Хранили след тревоги бранной
Морщины смуглого чела.
В крови оружие и
платье;
В последнем бешеном пожатье
Рука на гриве замерла.
Недолго жениха младого,
Невеста, взор твой ожидал:
Сдержал он княжеское слово,
На брачный пир он прискакал…
Увы! но никогда уж снова
Не сядет на коня лихого!..
Мало того: когда Грацианов по секрету сообщил мне, что ему нравится дочка Колупаева, то я охотно принял участие в сватовстве и очень ловко выведал у родителей, что за
невестой будет дано пятьсот рублей деньгами и, кроме всякого
платья, лисий «монтон», четыре перины, два самовара и мериносовый платок.
Владимир Андреич говорил, что ничего, чтобы не беспокоилась, а потом объявил, что он был сейчас у Бешметева, в котором нашел прекраснейшего и благороднейшего человека, но что он, то есть Бешметев, еще немного молод и, как видно, в свадебных делах совершенно неопытен и даже вряд ли знает обычай дарить
невесту вещами, материею на
платье и тому подобными безделушками, но что ему самому, Владимиру Андреичу, говорить об этом было как-то неловко: пожалуй, еще покажется жадностию, а порядок справить для общества необходимо.
Все вошли в гостиную; начали подавать чай;
невесту повели переодевать из венчального
платья в бальное. Часов в восемь пришли музыканты и начали съезжаться гости.
Когда я говорю:
невеста с достоинствами, то не воображайте, что я говорю, применяясь к теперешним понятиям, то есть, что девица воспитана отлично, образована превосходно, обучена всем языкам, пляскам, музыкам разным и проч. — нет, мы понимали дела в настоящем смысле и вещи называли как должно; воспитана — означало у нас: вскормлена, вспоена, не жалея кошту, и оттого девка полная, крупная, ядреная, кровь как не брызнет из щек; образована — объясняло, что она имела во что нарядиться и дать себе образ или вид замечательный, в прочих же достоинствах разумелось недвижимое и движимое имущество, пуды серебра (тогда серебро не считалось на деньги, а на вес), сундуки с
платьями, да
платьями все глазетовыми, парчевыми, все это не теряющее никогда цены…
Лизавета же Николавна… о! знак восклицания… погодите!.. теперь она взошла в свою спальну и кликнула горничную Марфушу — толстую, рябую девищу!.. дурной знак!.. я бы не желал, чтоб у моей жены или
невесты была толстая и рябая горничная!.. терпеть не могу толстых и рябых горничных, с головой, вымазанной чухонским маслом или приглаженной квасом, от которого волосы слипаются и рыжеют, с руками шероховатыми, как вчерашний решетный хлеб, с сонными глазами, с ногами, хлопающими в башмаках без ленточек, тяжелой походкой, и (что всего хуже) четвероугольной талией, облепленной пестрым домашним
платьем, которое внизу уже, чем вверху…
Баклушин. Ангел мой, я люблю вас, но жениться было бы безумие с моей стороны. У меня ничего нет. Жалованья мне только хватает на
платье, да и то я чуть не всем портным в Москве должен. Я сам ищу богатой
невесты, чтоб поправить свои дела.
Юлия (в бреду). Сероватое платье-то себе заказала… Правду люди-то говорили, а я не верила… Теперь как же?.. Две у него невесты-то? Сероватое я платье-то заказала… Ах, нет, желтоватое. (Несколько придя в себя.) Ах, что это я говорю?.. (Тихонько смеется.) Ха, ха, ха. Флор Федулыч! Ха, ха, ха! (Подает руку Флору Федулычу.)
— Здравствуйте! — раздался густой грудной голос. Он вскочил на ноги и оглянулся, немного смущённый. Пред ним стояла девушка среднего роста в сером
платье, на голове у неё было накинуто что-то белое и воздушное, как фата
невесты, — это всё, что он заметил в первое мгновение.
Домна Платоновна сватала, приискивала женихов
невестам,
невест женихам; находила покупщиков на мебель, на надеванные дамские
платья; отыскивала деньги под заклады и без закладов; ставила людей на места вкупно от гувернерских до дворнических и лакейских; заносила записочки в самые известные салоны и будуары, куда городская почта и подумать не смеет проникнуть, и приносила ответы от таких дам, от которых несет только крещенским холодом и благочестием.
Пока Самоквасов из красной рубахи переодевался в свое
платье, пока
невеста, с помощью попадьи, ее большой дочери и нанятой Сушилой молодицы, одевалась в шелковое
платье, отец Родион позвал дьячка Игнатья да пономаря Ипатья и стал писать обыск о повенчании московского купца Василия Борисыча с дочерью государственного крестьянина девицей Параскевой Патаповой, дочерью Чапуриной.
В старинных русских городах до сих пор хранится обычай «
невест смотреть». Для того взрослых девиц одевают в лучшие
платья и отправляются с ними в известный день на условленное место. Молодые люди приходят на выставку девушек, высматривают суженую. В новом Петербурге такие смотрины бывают на гулянье в Летнем саду, в старых городах — на крестных ходах. Так и в Казани водится.
Полная
невеста Елена Дмитриевна Фигурина, в белом
платье, стояла прямо и смело держала свою свечу пред налоем, а жених Иосаф Платонович опустился книзу, колена его гнулись, голова падала на грудь и по щекам из наплаканных и красных глаз его струились слезы, которые он ловил устами и глотал в то время, как опустившаяся книзу брачная свеча его текла и капала на колено его черных панталон.
Миндальные деревья, как повенчанные
невесты, медленно сбрасывали свой воздушно-белый наряд и одевались в плотные зеленые
платья.
Резинкин. Неправда! этот горемычный не любуется своим новым
платьем, не целуется с дурой-невестой, не пошел с нею в церковь и не пойдет… Он пришел сюда, в своем старом сюртуке с худыми локтями, пришел вымолить кровавыми слезами прощение у ног ваших, Аграфена Силаевна, а потом — буди воля Божия!.. Груня, вспомни нашу прежнюю любовь…
Невеста, сияющая молодостью и красотою, в серебристом белом
платье, с флер-д'оранжем на голове и груди, с великолепными солитерами в ушах, единственной надетой на ней драгоценностью, но драгоценностью, стоящей целого состояния, произвела на всех неотразимое впечатление.
Так и теперь! Разве он может быть спокойным хотя минуту? Может ли быть он уверен, что если не злодей, то сама смерть не отнимет у него дорогую жизнь его
невесты, потрясенной, видимо, и нравственно и физически? Перед ним восставал образ княжны Людмилы в траурном
платье, какою он видел ее сегодня утром.
— Как же это можно? Все-таки съедутся у вас дворяне на свадьбу… Жена исправника… И в церкви от прихожан будет стыдно. Позвольте мне самой снарядить
невесту. У меня есть
платья два, три — новехоньки… надевала только по разу… Кое-что из уборчиков еще привезу.
Невеста была в своем праздничном
платье с блузкой, несколько скрывавшей ее положение, жених — в тщательно вычищенном сюртуке.
Резинкин. Не слушаюсь никого. Пускай стащат с меня
платье, за которое я было продался… я и сам сброшу его… пускай выгонят меня из службы. Отказываюсь от этой
невесты, она мне противна. Иду к Груне. Лишь бы она простила меня.
— Я даю им раза два-три в год праздники, шью
невестам нарядные
платья, женихам — цветные кафтаны; страх как бы хотела преобразить моих латышей и чухон в швейцарцев, но упрямцы останутся вечно латышами и чухонцами.
Найти
невесту с солидным приданым, а следовательно, и кредит перед свадьбой, ему не удалось, — дуры, оказалось, перевелись и в Белокаменной, а деньги, при его привычке к широкой жизни, вышли, пришлось заложить часы, кольца и даже кое-что из
платья, но и эта сравнительно небольшая сумма, вырученная за эти вещи, ушла быстро из кармана, и он остался, что называется, на бобах.
Тетка переменяет вид и заводит песни веселые и уносящие душу стремлениями к дому — она сообщает, как за сестру девочки жених из торговцев сватается и как всему этому легко бы статься, но только у
невесты платья с спаньей нет. А как «спанье» шьется — это девочка знает. Не важная бы вещь учредить «спанье» — да не на что. Самого незначительного дела не достает, а через это можно упустить большое счастье!